Все события в жизни Моисея, приведшие его в землю Мадиамскую, произошли по воле Божьей, чтобы приготовить его к исполнению миссии всей жизни: освобождению детей Авраама из египетского рабства. Но так же, как любой слуга Божий, Моисей нуждался в преображении – из независимого, уверенного в себе мужчины в смиренного, послушного пастыря народа Божьего. Господь определил спасти Израиль и сделать его Своим народом, пользуясь этим смиренным орудием. Однако, чтобы это могло случиться, надо было много потрудиться.

Авторы Торы (первых пяти Книг Библии), как и первые христиане, условно делят жизнь Моисея на три периода, по сорок лет каждый, – жизнь в Египте, время, проведенное в земле Мадиамской, и годы исхода с Божьим народом из Египта в обетованную землю (см. Исх 7,7; Деян 7,23.30). В каждый из этих периодов Господь особым образом действовал в жизни Моисея, причем не только для его личного добра, но и для того, чтобы пророк смог приготовить избранный народ к новой жизни в земле Ханаанской.

Скорей всего, в это время Моисей при удобном случае навещал евреев и нередко бывал в доме своих родственников. Наверно, во время таких посещений он познавал духовное наследие своего народа – осознание того, что единственный истинный Бог избрал Израиль быть Его исключительной собственностью. Моисей слышал истории о жизни Авраама, Исаака, Иакова и Иосифа, о том, как его предки попали в Египет, и о Божьем обетовании, что однажды Он вновь приведет Свой народ на родину в Ханаан. Наверно, Моисей удивлялся, почему этот народ, родной ему по крови, стал жертвой такой жестокости и несправедливости.

Однажды, в очередной раз навещая своих собратьев, Моисей стал свидетелем того, как египтянин бил одного из своих рабов-евреев. Желая защитить своего брата, Моисей напал на истязателя, убил и закопал его тело в песке (см. Исх 2,11-12).

Но то, в чем Моисей увидел первый шаг к освобождению евреев из рабства, не принесло того плода, на который он надеялся (см. Деян 7,24-25). Когда на следующий день Моисей попытался вмешаться в ссору двух своих земляков, чтобы примирить их, ответ этих людей был самым неожиданным: “Кто поставил тебя начальником и судьею над нами? не думаешь ли убить меня, как убил вчера Египтянина?” (Исх 2,13-14). Собратья не только не приняли Моисея за своего, но и не хотели скрывать того факта, что именно он убил египтянина! Евреи готовы были делать всё, чтобы облегчить свои собственные бремена – даже выдать своего собрата в надеждена лучшее обращение со стороны египетских надсмотрщиков. Когда весть об убийстве дошла до фараона, тот “хотел убить Моисея” (Исх 2,15). Беззаботная жизнь закончилась. Моисей был вынужден бежать и искать пристанища в земле Мадиамской.

На протяжении жизни в Мадиаме Бог учил Моисея тому, чему он не мог научиться в Египте. Господь постепенно наполнял будущего пророка Своей мудростью, исправляя его представления о Боге и о том, что значит служить Его народу. В этом изолированном окружении, отрешенный от всего привычного, Моисей пережил подобие “смерти” ветхого человека. Как золото, очищаемое в огне, Моисей постепенно освобождался от своих собственных идей, давая возможность расти Божьей любви и желанию следовать Его путями.

В этот период тишины и созерцания Бог благословил Моисея семьей. Однако, сколько бы радости и утешения не приносили ему эти чудесные дары, Моисей не забывал о том, что живет в чужой стране как беглец. Когда у него родился сын, он назвал его Гирсам, что означало “я стал пришельцем в чужой земле” (Исх 2,22). Как его сердце, должно быть, тосковало по дому! И все же, прошло много лет прежде, чем Моисей вновь увидел Египет и свой народ. Бог не мог открыться этому человеку, пока тот не научился смирению, делающему его зависимым от Господа.

Из Священного Писания становится ясно, что этот последний этап в жизни Моисея не был для него безоблачным и лишенным испытаний. Как часто он падал на колени в горячей молитве, не зная, как отвечать на жалобы и возмущение своего народа (см. Исх 16,1-5; 17,1-7; 32,1-11; Числ 12,1-16; 16,1-35)! Этот человек, который когда-то пытался нести примирение, следуя своей мудрости, пришел к пониманию того, что не он, а только Ягве может освободить Израиль.

На протяжении этих последних сорока лет Моисей стал очень близок к Богу. Не желая принимать ни одного решения без Его воли, он часто входил в скинию, чтобы проводить время с Ягве и просить Его о даре мудрости (см. Исх 33,9-11). Моисей настолько приблизился к Господу, что его просьба “покажи мне славу Твою” была удовлетворена сильным и глубоким откровением (см. Исх 33,18; 34,5-9). И наконец, Сам Господь признал, что говорит с Моисеем “устами к устам” (Числ 12,8). Это стало величайшей славой для Моисея – не то служение, которое он совершал для Бога, а те отношения, которые были у него с Господом. Это – качество истинно смиренного человека: любить Бога больше всего на свете.

Жизнь Моисея действительно во многом была похожа на жизнь Иисуса. Оба, спасаясь от смертного приговора, вынесенного жестоким тираном, провели свое детство в Египте (ср. Мф 2,13-18). Годы, которые Моисей прожил в изоляции в пустыне, похожи на “годы скрытой жизни” Иисуса Христа в Назарете. Это было время ожидания и формации, возрастания в мудрости и страхе Господнем (Лк 2,51-52). И, наконец, оба провели последние годы своей жизни в служении, неся спасение народу Божьему и ведя его к Завету с Господом.

Но самое главное, что их объединяло, – это смирение, детское послушание Богу. По свидетельству апостола Иоанна, Иисус сказал: “Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего... ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца” (Ин 5,19.30). И святой Павел пишет, что Иисус “будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба... смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной” (Флп 2,6-8).

Иисус, предшественником Которого был Моисей, учит нас смирению, доставляющему радость Сердцу Отца. Смиренное послушание привело Его на Голгофу, благодаря чему мы освобождены от рабства греха и можем пребывать в присутствии Бога. Сегодня Иисус призывает нас жить так, как жил Он, и полагаться на Отца, как Он.