Конечно же, мученическая смерть не была редкостью в Древнем Риме, на заре христианства. Если кто-то становился христианином, то он прекрасно осознавал, что его может ожидать страшная смерть. Однако, как долгий путь Игнатия в Рим, так и его мученическая кончина не были забыты последующими поколениями, поскольку память о них запечатле

лась в семи пламенных письмах епископа, адресованных христианским общинам тех городов, через которые он проследовал под конвоем.

Сегодня, когда боль и страдание нередко считаются самыми страшными врагами человека, та готовность, с какой Игнатий вышел навстречу диким львам, может показаться весьма странной. Он не был мазохистом. Его жажда страдать и умереть за Христа родилась из сильной веры, для которой вечная жизнь была более реальной, чем жизнь земная. Смерть для Игнатия была торжеством нового рождения.

Писания Игнатия свидетельствуют о нем как о человеке, горячо любящем Церковь Христову и страстно жаждущем уберечь ее от влияния ересей, искажающих истину Божественного Откровения. Потрясает, что эту истину, которую вот уже почти 2 тысячи лет назад излагал святой Игнатий, Церковь смогла сберечь и сохранить до сегодняшнего дня. Ранняя христианская Церковь, образ которой отчетливо предстаёт перед нами при чтении его писем, – это наша Церковь, та, в которой мы живем.

Антиохийскую Церковь, которую возглавлял Игнатий, не обошли волны преследований, распространявшиеся на всю Империю в периоды, когда на троне оказывался очередной ненавистник христианства. Преследования начинались тогда, когда христиане отказывались поклоняться языческим богам. Каждый римлянин был обязан публично совершать подобные обряды поклонения. Отказ участвовать в церемонии, заключавшейся в поджигании нескольких зерен фимиама перед статуей одного из божеств, мог, по представлению римлян, вызвать гнев богов и угрожал благополучию Империи. Правительство не было озабочено распространением других религий в Империи до тех пор, пока их приверженцы не отказывались участвовать в церемониях поклонения Аполлону, Юпитеру, Марсу и другим популярным божествам.

По иронии судьбы Игнатий был убит в царствование императора, считавшегося компетентным и справедливым правителем. Почтенный военачальник Траян стал императором в 98 г. Он не охотился за христианами; если начинался публичный процесс против кого-то из христиан, подсудимому была предоставлена возможность опровергнуть высказанные против него обвинения, публично помолившись к одному из языческих богов. В 107 году, проезжая через Антиохию, Траян услышал обвинения, направленные против многочисленной христианской общины этого города, и послал за ее главой, епископом Игнатием. Вот какой разговор состоялся между этими двумя людьми:

“Кто ты, злой дух, осмелившийся пренебречь моими распоряжениями и склонивший других к тому же преступлению?”

“Никто доселе не называл Феофора злым духом”.

“Кто такой Феофор?”

“Тот, кто носит в себе Христа”.

“А мы разве не носим в себе богов, которые помогают нам в борьбе с нашими врагами?”

“Нет. Вы ошибаетесь, если называете богами тех, кто не лучше демонов. Есть только один Бог, сотворивший небо, землю и всё, что на них, и только один Иисус Христос, к Царству Которого я страстно жажду быть причислен”.

“Ты имеешь в виду того, который был распят при Понтии Пилате?”

“Да, Тот, Кто Своей смертью распял вместе с грехом и его прародителя и провозгласил, что все козни диавола должны быть повергнуты к ногам тех, кто носит Его в своем сердце”.

“Итак, ты носишь в себе Христа?”

“Да, ибо сказано в Писании: “Он будет обитать с ними... И Сам Бог с ними будет Богом их” (Откр 21,3)”.

Весть об арестованном епископе Игнатии быстро распространялась вдоль всего пути его следования: всюду, где конвой делал остановку, верующие толпились на улице в надежде получить от Игнатия благословение. Несмотря на то, что сам он шел навстречу смерти, в его письмах, отправленных по пути в Рим, звучит глубокое беспокойство о том, чтобы верные не совратились лжеучениями. Епископ призывал христианские общины во всем сохранять верность своим пастырям и духовным наставникам. Он решительно осуждал тех, “кто не хочет принять истину, что Евхаристия – это Плоть Иисуса Христа, нашего Спасителя”. “Вы должны помнить о том, что Евхаристия действительна, если она совершается епископом Церкви или другим лицом, получившим от него соответствующие полномочия”.

Самым выразительным было письмо Игнатия Римской Церкви, в котором он просит своих собратьев не предпринимать никаких попыток уберечь его от мученической смерти:

Читая отрывки этого письма, можно прочувствовать, насколько сердце Игнатия жаждало мученичества:

“Не говорите об Иисусе Христе, если в то же самое время ваши сердца принадлежат этому миру... Потому что, хотя я и жив, я пишу вам, томясь по смерти. Моя воля была распята, и во мне уже угасла жажда материальных благ. Я ощущаю в себе живую воду, которая говорит внутри меня: “Приди к Отцу”. Я уже не могу наслаждаться тленной пищей и лакомствами этого мира. Чего я жажду – это Божьего Хлеба, который есть Тело Иисуса Христа, пришедшего из рода Давидова; питьё же, которого я жажду, – это Его Кровь: воистину, бессмертная Трапеза любви!”

Когда Игнатия вывели на арену, окруженную ликующей озверевшей толпой, его уже ждали голодные львы. Вот последние слова святого: “Пусть во мне будет радость этих диких зверей”. Когда то немногое, что осталось от тела епископа, вернулось в Антиохию, святой Иоанн Златоуст сказал: “Города... сопровождали увенчанного со славословиями, приветствуя победителя песнопениями и высмеивая диавола”. В 637 году, незадолго до того, как Антиохия была захвачена сарацинами, мощи святого Игнатия были перевезены в церковь святого Климентия в Риме.

Иоанн Златоуст говорил также о том, что своим примером Игнатий явил миру силу воскресшего Христа:

“Ибо в действительности величайшим доказательством воскресения, с такой великой властью явленного Христом после Его смерти, является та убежденность, с какой живые люди презрели свою родину, дом, семью и даже саму свою жизнь ради исповедания Христа и предпочли теперешним удовольствиям избиения, опасности и смерть”.